Приняв эту присягу, гражданин Советского Союза становился народным мстителем, верным солдатом своей страны на оккупированной врагом территории. Он вносил свой вклад в Победу глубоко за линией фронта, вдалеке от крупных сражений и полей битв, оторванный от "большой земли", но не сломленный и не покоренный.
Вклад, зачастую невидимый, но от этого не менее важный. От вовремя снятой железнодорожной рельсы эшелоны вражеской техники не попадут в назначенный час к линии фронта и не смогут остановить наступающие части Красной армии. От склада с боеприпасами, уничтоженного глубоко во вражеском тылу, на самой передовой в какой-то момент замолчат вражеские орудия. А от перерезанного кабеля связи вражеский штаб не получит сообщений о прорыве обороны или требований перебросить резервы на критически важное направление.

В 1942 году железные дороги оккупированной Белоруссии наводнили немецкие эшелоны. С небольшими интервалами они шли и шли, доставляя на Восточный фронт солдат, оружие и технику. Основной задачей партизан в этом регионе было сокращение численности эшелонов, доходящих до места назначения. Но в свете острой нехватки взрывчатки большинство таких миссий больше походило на самоубийство. Группы плохо вооруженных людей с ломами и гаечными ключами становились легкой добычей немецких патрулей. Повредить или вовсе снять рельсы - задача тяжелая и времязатратная. Лейтенант железнодорожных войск Тенгиз Шавгулидзе, в 1942 году бежавший из немецкого лагеря и примкнувший к белорусским партизанам, оказался очень кстати. Опираясь на свою природную смекалку и опыт службы в железнодорожных войсках, он создал приспособление, которое действовало по принципу железнодорожной стрелки и эффективно пускало немецкие составы под откос.

Впервые гранатомёты ПРГШ были применены в засаде группой бригады №64 им. Чкалова против роты немцев, двигавшейся по шоссе Любань-Уречье. Из шести гранатомётов было сделано три очереди, вследствие чего вся рота, оставив убитых и раненых, обратилась в бегство. При разгроме тылов 102-й немецкой дивизии в деревне Беличи группа из 8 гранатомётчиков отряда им. 14 Слуцких партизан сделала пять-шесть очередей по гарнизону численностью более 500 человек и вынудила врага спешно покинуть место дислокации, оставив 38 убитых.

Общая доля самодельных пистолетов-пулемётов составила лишь 2% от общего числа, имевшегося на вооружении партизан (всего 400 единиц из 20 000). Доля самодельных гранат оказалась несколько выше — около 5%, что превысило показатель трофейных боеприпасов. Всего было произведено около 10 000 партизанских гранат. Несмотря на столь скромные цифры, вклад, внесённый партизанскими мастерскими в укрепление боеспособности народных мстителей, показал их готовность продолжать сопротивление даже в условиях изоляции от «Большой земли».

В 1944 году два мастера-оружейника из действующего в Белоруссии партизанского отряда имени Котовского, Яков Темяков и Янкель Менкин, на основе ППШ и MP-40 разработали свой собственный пистолет-пулемет. Схема автоматики была следующей: свободный затвор, жестко закрепленный ударник, стрельба с заднего шептала. Режим огня только автоматический, боепитание из секторного магазина на 35 патронов 7,62×25 мм ТТ. Предохранительных устройств на большинстве образцов не имелось. Для изготовления стволов к ТМ-44 использовались, как и в большинстве подобных самоделок, обрезанные стволы от винтовок Мосина и пулеметов Дегтярева 1927 года. Водопроводные трубы и рамы для велосипедов шли на изготовление ствольной коробки (она же кожух) и элементов приклада.

Источником пружин служили подбитые аэростаты и самолетные кресла. Для затвора подходили любые детали цилиндрической формы – от мельничного вала до осей немецких БМП. Большую часть деталей спускового механизма конструкторы-самоучки вырезали из железных бочек для топлива. Накладки для рукояти пистолетного типа мастера вытачивали из коровьего рога. Визуально ТМ-44 напоминает MP-40 или MP-38, но при сравнении этих пистолетов-пулеметов становится заметно, что белорусский аналог намного длиннее немецкого, да и к тому же значительно тяжелее.

Партизаны не ограничивались местечковым изобретательством. Самые лучшие и проверенные наработки они отправляли на «большую землю», чтобы оттуда их передали в другие партизанские отряды. Так, по приблизительным подсчетам Белорусского штаба партизанского движения, в период с 1 января по 1 августа 1944 года к ним на экспертизу поступило 43 рационализаторских и изобретательских предложения, и 21 из них было одобрено и запущено производство в партизанских мастерских. Кроме того, четыре предложения получили рецензию и были отправлены в соответствующие инстанции для дальнейшего заключения. Еще по пяти предложениям у авторов запросили дополнительные данные и чертежи, и лишь 15 идей были отклонены.

Советское партизанское движение было уникальным явлением, сплотившим все слои общества от крестьян до интеллигенции. Люди, оказавшиеся в партизанских бригадах, считали, что если удалось выжить, то это новый шанс приложить все возможные усилия и помочь своей земле скинуть оковы оккупации. По большому счёту партизанам, в отличие от регулярных войск, отступать было некуда, а поставки с "большой земли" не перекрывали потребности в вооружении полностью, и оружие, которое партизаны создавали практически «на коленке» при помощи самых примитивных инструментов – самое лучшее доказательство таланта, находчивости и сплоченности перед лицом врага.